Помощь адвоката по уголовным делам

Помощь защитника наиболее ярко проявляется на стадии судебного рассмотрения – самой трудной и ответственной стадии уголовного производства. Основной частью судебного рассмотрения являются допросы обвиняемых, потерпевших, свидетелей, чьи показания представляют ключевой источник доказательств. Поэтому малейшие ошибки допущенные на этой стадии уголовного производства могут привести к непоправимым последствиям для подзащитного.

В представленной статье приводится 15-ти летний опыт известного одесского адвоката по уголовным делам, касающийся методологических и психологических аспектов построения допроса участников уголовного производства.

ПСИХОЛОГИЯ ДОПРОСА В УГОЛОВНОМ ПРОИЗВОДСТВЕ

Хотя закон не содержит указаний по поводу того, как надо ставить и формулировать вопросы обвиняемому, потерпевшему и свидетелям, но многолетняя практика выработала ряд правил по этому поводу.

Прежде всего от адвоката требуется спокойствие, хладнокровие, корректность, вежливость и тактичность по отношению к допрашиваемому, независимо от характера полученных ответов. Нельзя раздражаться, суетиться, не следует настраивать допрашиваемого против себя, нельзя читать ему нотации, нравоучения, угрожать ответственностью.

Только председательствующий предупреждает свидетеля и потерпевшего до их допроса об ответственности за дачу ложных показаний. Настойчивые повторения такого предупреждения со стороны участников судебного разбирательства зачастую звучат как угрозы и донимаются как требование во что бы то ни стало подтвердить прежние показания, независимо от того, были ли они правдивыми или ложными, правильно или неправильно они запротоколированы.

Недопустимыми являются оскорбительные и язвительные замечания и препирательство между допрашивающим и допрашиваемым. Требование исключительной корректности особенно важно помнить при допросах потерпевших и еще больше — при допросах несовершеннолетних.

Все эти требования спокойствия и корректности во время допроса не исключают, однако, необходимости вести допрос настойчиво, сознательно стремясь извлечь из допроса определенные, важные для защиты сведения.

Допрос надо вести активно, живо и энергично, не допуская перерывов для обдумывания следующего вопроса. Ответ, пусть самый неожиданный, должен вызывать в меру возможности немедленную реакцию допрашивающего с тем, чтобы сейчас же был поставлен новый, дополняющий вопрос или вопрос, на который должен неизбежно последовать ответ, сводящий на «нет» предыдущие неправильные, с точки зрения допрашивающего, показания; ответ, доводящий до абсурда показания уже слишком «завравшегося» лжесвидетеля, или, наоборот, ответ, исчерпывающе подтверждающий первоначальные, правдивые показания свидетеля, поколебленные искусно поставленными вопросами процессуального противника.

Вопросы надо задавать в такой форме, чтобы их понимание было доступно допрашиваемому. Нельзя до постановки вопроса самому что-либо утверждать или разъяснять. Не следует, например, формулировать вопрос так: «Вот, свидетель, вам должно быть понятно значение той фразы, которую Вы, якобы, слышали из уст обвиняемого. Так, что ж, он действительно говорил, что Петриченко дал ему двенадцать тысячь гривен или Вы сделали такой вывод из других слов обвиняемого?». Вместо такой тирады, способной только запутать свидетеля, следует задавать свидетелю вопрос просто и ясно: «Уточните, что именно сказал при Вас (или Вам) обвиняемый такого-то числа» и т. д.

Итак, ясность и краткость постановки вопроса — обязательное правило. На ясно и кратко сформулированный вопрос обычно следует ясный и четкий ответ. При допросе необходимо учитывать индивидуальные особенности допрашиваемого — его образование, грамотность, развитие и в соответствии с этим формулировать вопросы так, чтобы они были понятны и доступны допрашиваемому.

ОБЯЗАТЕЛЬНЫЕ ПРАВИЛА ДОПРОСА

К числу обязательных правил допроса относится требование последовательности постановки вопросов, их логическая, внутренняя связь.

Нельзя «перескакивать» от одной темы к другой, возвращаясь снова к первой и т.д. Перейти к другой теме можно, только исчерпав все необходимые вопросы по первой теме, причем эти вопросы следует ставить в логической связи: от общих вопросов переходить к частным, к деталям и подробностям, а не наоборот; выяснять обстоятельства в их определенной последовательности: сперва относящиеся к одному лицу, к одному событию, эпизоду, затем к следующим и т. д.

Эти рекомендации не категоричны. Возможны такие ситуации, когда прежде всего надо выяснить какие-то отдельные, иногда незначительные обстоятельства, вне связи с остальными, а затем перейти к подробному допросу в логической и хронологической последовательности. Опыт и внимательное изучение материалов уголовного дела помогут адвокату найти необходимую последовательность постановки вопросов. Однако необходимо избегать случайного чередования вопросов и внутренней неоправданности принятого порядка, вернее — беспорядочности их постановки.

Вопрос не должен включать в себя ожидаемый (благоприятный) ответ. Вопросы, содержащие в своем тексте определенную информацию о факте или обстоятельстве, по поводу которого они заданы, называются наводящими прямо запрещены. Сложившаяся практика категорически исключает возможность применения наводящих вопросов. Если в суде кто-либо допрашивается, например, о внешнем виде подозреваемого в преступлении лица, не следует ставить вопрос в такой форме: «Скажите, человек, который бежал с места убийства, был в синем костюме?» Вопрос в такой редакции содержит ту информацию, которую допрашивающий ожидает получить от допрашиваемого и поэтому является недопустимым, как наводящий. Его надо сформулировать так: «В каком костюме был человек, бежавший с места убийства», или «Какого цвета был костюм человека, сбежавшего с места убийства?» и т. д.

Однако от наводящих вопросов следует отличать вопросы напоминающие, которые участник процесса вправе поставить обвиняемому или свидетелю, чтобы помочь ему восстановить картину происшествия, все обстоятельства дела, вспомнить забытые детали, освободиться от невольных ошибок, возникших в результате запамятования отдельных обстоятельств. Например, свидетель помнит, что обстоятельства, о которых идет речь, были осенью, но когда именно, не помнит. Вполне закономерно спросить свидетеля, не помнит ли он, было это событие до или после новогодних праздников, за сколько дней или через сколько дней. Если приблизительно в этот период был в семье свидетеля какой-то торжественный день (день рождения, свадьбы и т. д.), то вопросы об этих событиях также смогут уточнить ранее данные показания.

Такие вопросы вполне допустимы и при допросах добросовестного, но не точно передающего обстоятельства дела свидетеля, потерпевшего, обвиняемого. Ими пренебрегать нельзя и при допросе свидетеля, подозреваемого в даче ложных показаний, для его разоблачения.

КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ ПРИ ДОПРОСЕ

В равной мере можно пользоваться и так называемыми контрольными вопросами. Свидетель, например, весьма точно воспроизводит содержание давно подписанного им документа, указывает ряд цифр, содержащихся в этом документе. Память кажется просто феноменальной, и обстоятельства дела выясняются с завидной полнотой. Но путем постановки ряда вопросов о содержании других документов, подписанных в тот же давний период, устанавливается, что свидетель не помнит содержания ни одного из них. Становится очевидным, что показания свидетеля — не плод его исключительной памяти, а результат недобросовестной подсказки.

Совершенно недопустимы встречающиеся на практике попытки допрашивающих путем искаженно повторенных ответов добиться занесения в протокол записей, неправильно воспроизводящих подлинное содержание и смысл ответов.

Некоторые теоретики-процессуалисты считают возможным в той или иной мере повторение допрашивающим полученных ответов. Однако к этим «повторениям» надо относиться чрезвычайно осторожно во избежание недоразумений и справедливых замечаний со стороны суда: за содержание протокола отвечает председатель суда или секретарь. Участники судебного разбирательства вправе просить о занесении в протокол их заявлений, просьб и ходатайст, а также делать замечания о неправильности и неполноте протокола. Право участников процесса повторять и формулировать показания, данные в судебном заседании, законом не предусмотрено.

Адвокат не имеет права измышлять факты для того, чтобы «изобличить» неугодного свидетеля. Нельзя, например, ставить вопрос в такой форме: «Суду известно, что вы в этот день были там-то, а вы говорите, что в этот день вы были у своих родных в гор. А.», если суду в действительности местопребывание свидетеля неизвестно.

Следует обратить внимание и на поведение допрашивающего. В суде приходится иногда наблюдать, когда тот или иной участник судебного разбирательства ставит вопрос и, не дожидаясь получения ответа, ставит новый вопрос, переходя даже к другим эпизодам, к другой теме. Это свидетельствует о том, что вопрос ставится не для выяснения существенного обстоятельства. Адвокат, задающий вопросы, должен внимательно выслушивать ответы, дать возможность секретарю занести их в протокол и всем своим поведением доказывать важность и серьезность поставленного вопроса. Ни мимикой, ни жестом, ни репликой, им восклицанием он не должен выражать ни удовлетворения, ни удивления или недовольства полученным ответом, ни нетерпения от слишком затянувшегося ответа. Если во время постановки вопроса или последовавшего на него ответа адвокат заметит, что внимание других участников или судей отвлечено каким-либо случайным обстоятельством, он должен, не нарушая прерогативы председателя, руководящего процессом, остановиться, подождать, пока внимание всех вновь будет обращено на его допрос, и тогда, без всяких замечаний, продолжать прерванный допрос.

Недопустимо резкое или придирчивое отношение адвоката к своему подзащитному во время допроса. Адвокат не может добиваться у него каких-либо ответов, которые подкрепляют заранее выработанную линию защиты, позицию адвоката. Из бесед, которые адвокат вел со своим подзащитным в процессе подготовки к делу, он знает, в основном, какие ответы на тот или иной вопрос может дать его подзащитный. Но если полученный ответ для адвоката окажется неожиданным и противоречащим занятой им позиции, адвокат не может в судебном заседании настаивать на другом ответе, выражать свое недоумение, недовольство, повышать голос, сердиться, напоминать подзащитному его слова во время беседы в следственном изоляторе и т. д. Спокойствие, сдержанность и корректность должны сопровождать и этот допрос.

Особую тактичность и сдержанность должен проявлять адвокат, допрашивая других обвиняемых в групповом процессе. Если на скамье обвиняемых существует вражда и недоброжелательство, адвокат не должен проявлять свое отношение к тем или иным обвиняемым и тоном своего допроса показывать свое настроение. Последовательно и настойчиво, исключительно в деловом плане он должен выяснять обстоятельства, оправдывающие его подзащитного или смягчающие его ответственность, и ни в коем случае не превращаясь в обвинителя других обвиняемых, даже в тех случаях, если кто-либо из них, как полагает адвокат, умышленно оговаривает его подзащитного или стремится искусственно переложить на него свою вину.